Любимые младшие братья

[лунная роса]

[лунная роса]

[лунная роса]

ПЬЯНИЦА-ПОПУГАЙ — ЭТО ГОРЕ В СЕМЬЕ!

Где-то с год назад мы стали замечать, что наш попугай ведёт себя странно - яблоки, груши и другие фрукты тщательно пережевывает и мякиш сбрасывает в поилку с водой. Потом ждёт несколько дней, пока не забурлит.

Как только бражка готова - начинает активно пить. Потом с трудом залезет на жёрдочку и давай голосить, да так, что люди из соседних ломов приходят жаловаться. Причём крики скопированы, наверное, с каких-то бабуинов перед боем. Словами же он говорит теперь только если трезвый.

А во время запоя к нему лучше вообще не подходить - злобно кидается на всех, кто мимо проходит. Хорошо, что клетка спасает. А чтобы руку засунуть в клетку и у него брагу забрать - вообще нереально.

Ярость у него такая, что орлы нервно курят в сторонке - карандаш перекусывает
в одно движение.

А недавно заметили, что он в брагу кору и щепки стал добавлять.

Коньяк, гад, готовит - пришли мы к неутешительному выводу...

(с)

[лунная роса]

[лунная роса]

Мужику надоел кот - и отвёз он его подальше - но кот вернулся...
И так - несколько раз.
Наконец мужик отвёз его совсем далеко и всю дорогу вилял и запутывал дорогу.
В результате сам заблудился и звонит домой жене:
- Кот пришёл?
- Да!
- Ну-ка позови его к телефону...

[лунная роса]

Идут блондинка и брюнетка по джунглям...
Вдруг из кустов выскакивает тигр, брюнетка, недолго думая, кидает горсть песка в глаза тигру и лезет на дерево.
С дерева говорит блондинке:
- Залазь скорей!
А та отвечает:
- Ща-асс! Я ему песок в глаза не кидала!

[Meklon]

Роса, а ты уже заметила, что я вернулсо ?

[лунная роса]

С возвращением, Миклон.

[лунная роса]

[Онегин]

[лунная роса]

Онегин, уменьшай фотки, так же не удобно их рассматривать.
И вообще, не смешно, это где-то в скандинавских странах так откармливают бедных коров
на убой.

[лунная роса]

[лунная роса]

[лунная роса]

Первое, что видит хозяин котов, проснувшись утром.

[Lucid dream]

Они сторожат сон хозяина.

[лунная роса]

Они ждали когда хозяин проснётся, чтобы повести его к холодильнику.

[Lucid dream]

А пофантазировать-то можно Котики могут и тяжелую артеллерию использовать для достижения желаемого результата. Например, кусаться, улечься на физиономию всей своей волосатой тушей. Наш Васька реально кусал за подбородок лежащую на диване маму, чтобы получить порцию ласки!

[лунная роса]

Да. Покусывание за подбородок у котиков проявление ласки и приглашение к ней.

[дядя Митя]

[Meklon]

[лунная роса]

Похоже на то.

[лунная роса]

КАК ХОДЯТ В ТУАЛЕТ В ТУНДРЕ


Вот многие спрашивают: «Лора, а как в тундре с туалетом?»
«А с туалетом в тундре, — говорю я, — всё замечательно.
Нигде больше вы не найдёте такого шикарного туалета,
как в тундре (тут я тяну из пачки розового "Собрания"
удлинённую сигаретину и делаю паузу, чтобы нервно закурить). Этот туалет простирается буквально от горизонта
до горизонта,
и единственное неудобство, с которым вы можете столкнуться
при акте каканья или писанья, это...» Впрочем, это не единственное неудобство.

Когда-то я имела дело с туалетом, у которого не было потолка,
трёх стен и двери. Туалет находился на территории нашей
с экс-мужем дачи, поэтому какое-то время он нас не раздражал,
но мы все равно потом сделали себе новый, со стенами и даже неким подобием журнального столика. Доставшееся же нам
от прежних хозяев тубзо представляло собой 4 вкопанных
в землю столба, между которыми болтались драные ковровые дорожки. Вместо крыши над тубзом нависала кедровая ветка,
на которой вечно лежал сугроб снега. Выпрямляясь, посетитель уборной обязательно задевал башкой сугроб и стряхивал его
себе за шиворот. Так вот, когда я очутилась в оленьем стойбище,
то воспоминание о тубзе с непрочным сугробом над головой оказалось одним из самых тёплых и, по меньшей мере трижды
в день, я была готова отдать по ведру чая за каждую
из трёх его ковровых дорожек. Я забыла сказать, что пакетированный чай в тундре ценится несколько выше,
чем какое-нибудь говно типа Хеннеси. В приютившем меня стойбище уважали «Липтон».

Часа через три после приезда, надувшись с дороги «Липтона»
с привезенной мною же сгущенкой, я выбралась из чума посмотреть, куда можно было бы этот «Липтон» выпустить
из организма. Для красоты я захватила с собой фотокамеру, никого, впрочем, не обманувшую: «Лора, — сказали мне
добрые хозяева, — ты если поссать хочешь, берегись оленей».
Про оленей я не поняла, но переспрашивать не стала.
«Нет, — сказала я, незаметно зардевшись в полумраке чума, —
я хочу пофотографировать».

Снаружи было очень просторно.
Низко над тундрой висело солнце,
во всю ивановскую демонстрируя мне широкие возможности
для фотографирования: сколько ни напрягай объектив,
ни одного мало-мальски подходящего укрытия. Между чумов бродили олени, задумчиво ковыряясь копытами в снегу.
Выглядели они, несмотря на рога, миролюбиво. «Липтон»,
между тем, с каждой минутой делал мою жизнь всё более
трудной. Я отошла метров на двадцать от крайнего чума,
спустила портки и, выставив голую задницу на минус 47
при ветре 15 м/сек, тут же перестала её чувствовать.
Но мне было не до задницы: процесс изгнания «Липтона»
затмил мне в тот момент всё. Именно поэтому я не сразу
обратила внимание на какой-то неясный движняк позади себя.
А когда обернулась, то даже не испугалась: выражение лиц
у оленей, несущихся ко мне, было сосредоточенным, но не враждебным. Они смели меня, по-моему, даже не заметив,
и принялись жрать снег там, где я только что сидела
на корточках. В чум я вернулась сильно озадаченная.
До этого я думала, что северные олени едят исключительно
ягель.

Тот факт, что надо мной ржали, я здесь упоминать не буду,
тем более что ржали надо мной беззлобно. Мне есть, чем гордиться: я оказалась легко обучаемая, о чём ныне и присно сообщаю в резюме при попытках куда-нибудь трудоустроиться.
В следующий поход до ветру я пошла уже со знанием дела, захватив с собой в чисто поле длинную палку по имени «хорей». Хорей этот, ничего общего не имеющий с ямбом и прочими поэтическими прибамбасами, обычно используется погонщиками оленей в качестве дрына, которым следует подпихивать любителей человеческой мочи, если они слишком тормозят в дороге.
В тот раз я выдернула хорей из сугроба рядом с чумом и пошла
в снега, напевая какую-то мужественную херню вроде
«Ты теперь в Армии». Олени, разом наплевав на ягель, собрались
в кучу и пошли за мной, как дети за крысоловом. Я сменила песню на «Три кусочека колбаски» (посмотрела б на вас, что б вы вспомнили спеть при похожих обстоятельствах), но скоты не отставали. Я прибавила шагу, олени перешли на рысь.
Я побежала, олени пустились в галоп, обогнали меня
и остановились посмотреть, где я там. Я издали показала
им хорей, и они подошли поближе. Двое из них дали почесать
себя меж рогов, а один – потрогать за нос.
Нос у северных оленей волосатый, если кто не знает.

Мы стояли напротив друг друга: я и штук двадцать оленей, выжидающих, когда я перестану страдать хернёй и наделаю
им наконец жёлтого снега. Я замахнулась хореем, они слегка пригнули головы и не сдвинулись с места. «Пошли вон отсюда!!!» — крикнула я и затопала ногами, мгновенно провалившись
в наст до середины ширинки. Олени стояли и смотрели, как
я выбираюсь из снега. Пара-тройка из них вытянула шеи,
чтобы проверить, не оставила ли я в снегу немножко мочи,
а один даже сунулся с этим вопросом непосредственно ко мне . «Пошел вон, козёл», — сказала я, ударила его по харе и в этот момент до тошноты напомнила себе институтку, попавшую
в кубло нахалов и отбивающуюся от них веером.

В чум я вернулась ни с чем. То есть, наоборот.

- Ну как? – спросила Алла Айваседо. Мы с ней познакомились
в Самбурге, хороший город, тыща человек населения, включая интернатских детей. Это Алла привезла меня в стойбище к своим родственникам, представив как «хорошую русскую, правда, немного того».

- Да никак, — сказала я.
— Олени? – спросила Алла.
— Как вы вообще тут в туалет ходите? – спросила я.
— Да как. Пошли покажу, — сказала Алла, — я как раз тоже
уже хочу.

И мы пошли.
Олени уже разбрелись по стойбищу, но, увидев нас, стали группироваться и готовиться к охоте.

- На них надо крикнуть, они разбегутся, — объясняла Алла на ходу.
— Я орала, — сказал я.
— Да как ты там орала, — махнула она в мою сторону щепкой. Щепку она захватила в чуме у «буржуйки».
— Нормально орала, — сказала я, но, вспомнив институтку, заткнулась.

Олени шли за нами хорошо обученной «свиньёй».

Алла остановилась, выковыряла в насте ямку щепочкой
и взялась за полы ягушки (это такая девичья малица из
оленьих шкур). Олени подошли и встали как вкопанные метрах в
двух, не спуская глаз с выколупанной Аллой лунки.

- Смотри, как надо, — сказала Алла и, набрав воздуху,
крикнула на полтундры:

- А НУ НА *УЙ БЫСТРО!!!

Олени всё еще бежали, когда Алла встала и расправила ягушку. Когда встала я, олени уже возвращались, но были еще далеко.

С того момента я ходила в тундру без провожатых.
«А ну на *уй быстро!!!» — это я ведь и сама умею сказать,
когда приспичит. Причем, вскоре выяснилось, что данную фразу
не обязательно кричать полностью, достаточно и усеченного варианта.
«А ну на *уй!!!» — доносилось время от времени
из тундры. Это означало, что кто-то из обитателей стойбища
пошёл в туалет.

Через три дня я научилась различать их по голосам.(с)

[лунная роса]

[Корала]

Какой рогатый олень!

[Nanit]

Животные это вообще ходячий анекдот У нас кот как начинает храпеть...Или разговаривать с нами)